От субботы до субботы. ХII

 — Знаю, знаю, вы спешите, — закивала Гита Ягг, — всё твоё неуёмное шило в заднице, — засмеялась она, похлопывая Субботу по плечу. — Куда теперь? В магазин заводных игрушек?

— Как ты догадалась? — в замешательстве протянула Суббота и тут же добавила: — Что это я, ты же ведьма...

— К тому же, одна из лучших! — самодовольно крякнула нянюшка. — Вам повезло, на соседней улице как раз есть один. Поторопитесь, чтобы успеть до закрытия. Ну-ну, будет, — невольно расчувствовалась она, когда подруги горячо благодарили её, обнимая на прощание. — Ступайте, у меня дел по горло!

Женщины быстро спустились с холма и среди покосившихся домиков, крытых черепицей и мхом, заприметили здание, вывеска на котором гласила: «Забавы Брунхильды: заводные игрушки». Тускло освещённый магазин напоминал пещеру. Вырезанные в камне полки ломились от необычных и порой пугающих предметов. На подставке для драконьего яйца мерцало в банке вечное пламя, рядом с ним лежал набор для сборки чёрной дыры в миниатюре.

У прилавка стояла хозяйка, гномиха Брунхильда, крепкая, дородная, с рыжей, заплетённой в добрую сотню косичек бородой. Она азартно торговалась с семейством — отцом, матерью и сыном лет шести, который нетерпеливо дёргал родителей за рукава.

— Хочу кота Шрёдингера! — клянчил он.

— Опасно, солнышко, лучше плюшевый дракон, — ответила мать.

— Он же ест людей! — возразил супруг.

— Само собой, — рявкнула Брунхильда, — зато учит ответственности.

Суббота потянула Лис к прилавку.

— Добро пожаловать, дамы, — гномиха окинула их хмурым взглядом. — Скидок нет. И никаких кредитов! Платите звонкой монетой.

— Спасибо, нам не нужны игрушки, — произнесла Лис.

— Мы ищем счёт, — энергично продолжила Суббота, — забытый, давнишний... Возможно, кто-то когда-то купил вымышленный механизм или придуманную безделицу, одним словом, что-то несуществующее?..

Брунхильда положила ладонь на молот.

— Счёт? Зачем он вам? Лучше купите самодвижущегося механического голема. Умеет мыть полы и готовить овсянку. Имеет, правда, склонность к саморазрушению, а кто без греха?..

— Нет, спасибо, — Лис отрицательно покачала головой, — нам бы чек об оплате того, чего никогда не существовало. Не могли бы вы нам помочь, пожалуйста?

— Вы что, из налоговой? — глаза Брунхильды выкатились из орбит и она взревела. — Купите что-нибудь, иначе выгоню! — она угрожающе покачала молотом.

Суббота, непрерывно сканируя взглядом пространство, обнаружила в углу гору бумажного мусора и, одержимая идеей, начала судорожно перебирать смятые счета, только без толку. Брунхильда пришла в ярость.

— Вон отсюда! — загремела она, её голос звучал камнепадом в горах. С молотом наперевес гномиха двинулась на подруг.

Те поспешили ретироваться и выбежали на улицу. В этот самый момент внезапный порыв ветра ударил им в спину. Он поднял с земли и закружил опавшие листья. Среди них обнаружился тонкий, изорванный по краям клочок бумаги, который прилип к стеклу витрины.

— Смотри! — воскликнула Лис и быстро сорвала чек, а это был, разумеется, он.

В нём была всего одна позиция: пара ботинок для хромой рыбы, а ниже...

«Волшебник задал следующий вопрос:

— Но если это ошибка, разве  её нельзя... исправить?

— Моя хромота, волшебник, — не наказание, а обязанность. Быть несовершенной. В этом заключается подлинная свобода... быть, а не казаться. Слабость — всего лишь обратная сторона силы. Да, мой путь — не прямая линия, а извилистый зигзаг. Меня не тяготит мой нынешний облик. Моя задача — вернуться хромой рыбой домой, в Вальхаллу, искривляя время и пространство».

Суббота захлопала в ладоши и выполнила абсолютно невообразимый кульбит — нечто среднее между рондатом и курбетом, а потом, как водится, припрятала пятый конец истории.

Солнце клонилось к закату, но в Ланкре бушевали, искрились и горели октябрьские белые ночи, поэтому сна не предвиделось ни в одном глазу.